The Financial Times,

Великобритания

© РИА Новости, Алексей Никольский | Перейти в фотобанк

Прошел год с того момента, когда Владимир Путин направил российские военно-воздушные силы, чтобы они своими активными действиями спасли остатки государства Башара Асада, который в тот момент мог оказаться в руках суннитских повстанцев.

Прошло три года с момента устроенного российским президентом регионального дипломатического переворота, ослабившего позиции Соединенных Штатов, — он договорился тогда о выводе из Сирии химического оружия, и произошло это после того, как президент Барак Обама отказался воплотить в жизнь свои угрозы и совершить нападение на режим Асада за использование им нервно-паралитического газа зарина против повстанческого анклава, расположенного вблизи Дамаска.

Критики представляют г-на Путина — он нарушил сложившийся после окончания холодной войны баланс сил в Европе за счет захвата Крыма и вторжения в восточную Украину — хищным оппортунистом, тогда как его поклонники считают его проницательными и даже дальновидным политиком. А как выглядит его балансовый отчет на Ближнем Востоке?

Российское вторжение в переменчивый хаос в Сирии было и продолжает оставаться рискованным мероприятием — это одна из причин, по которой г-н Обама пытается оставаться как можно дальше от этого конфликта.

У г-на Путина, судя по всему, были разнообразные планы — восстановить статус России как супердержавы, перенаправить в другое русло недовольство Запада, возникшее после его интервенции на Украине, а также послать Вашингтону ясный сигнал: смена режима для Москвы неприемлема. По этому последнему пункту российский властный политик на состоявшейся в прошлом году сессии Генеральной Ассамблеи ООН подверг Запад резкой критике за целую серию безрассудных действий в Ираке и в Ливии, где ликвидация Саддама Хусейна и Муаммара Каддафи открыла путь для кровавой резни и для прихода к власти военно-феодальных лидеров, в результате чего были созданы лабораторные условия для джихадистского экстремизма.

В этом расположенном в Леванте котле Москва вправе заявить о своей последовательной позиции в поддержке нынешних властей как в Дамаске, так и в Багдаде. Соединенные Штаты поддерживают Хайдера аль-Абади, премьер-министра Ирака, однако с середины 2011 года Вашингтон настойчиво заявляет о том, что г-н Асад, ведущий безжалостную войну против сирийского народа, должен уйти.

Контекст

Россия возвращает себе статус сверхдержавы

Die Welt

01.09.2016

Российский реализм на Ближнем Востоке

The National Interest

21.08.2016

Россия разработала новую конституцию для Сирии?

Maariv

06.08.2016
В Сирии Россия действует в союзе с Ираном, с революционной властью, которая смогла опрокинуть порядок арабских суннитов с помощью шиитской оси, простирающейся от Багдада до Бейрута с ответвлениями в Персидском заливе. В отличие от этого, в Ираке Соединенные Штаты находятся в неудобном союзе с Ираном и действуют за спиной г-н Абади, а также против джихадистов Исламского государства (запрещенная в России организация). Все это последствия предпринятого Соединенными Штатами в 2003 году вторжения, в результате которого в стране, расположенной в самом центре арабского мира, впервые за несколько веков у власти оказались шииты.

Создается впечатление, что у г-на Путина имеется простая стратегия, которой он и придерживается.

Однако это рискованная игра. Россия поставила себя во главу ведомой персами шиитской арабской оси, находящейся в самом взрывоопасном регионе мира. Враждебное отношение Москвы к суннитам, составляющим подавляющее большинство в исламе, может привести к негативным последствиям внутри российских границ, где Исламское государство и местные джихадисты имеют укрепленные плацдармы на северном Кавказе. Кроме того, в Сирии у Москвы в руках находится тикающая бомба с часовым механизмом. Суннитские повстанцы, поддерживаемые Саудовской Аравией и Турцией, оказались более сильными, чем полагала Россия. Г-н Асад остается на своем месте, однако русские теперь с близкого расстояния видят, что он (и они сами) контролирует развалины. Сократившаяся лояльная ему территория, которую его режим — по утверждению его представителей — контролирует, представляет собой лоскутное одеяло, состоящее из непослушных военно-феодальных правителей, вымогателей и формирований народного ополчения. Москва, вероятно, сделала вывод о невозможности отвязать семью Асада от сохранившихся структур, обеспечивающих государственную безопасность, — в них много представителей семьи и членов клана, — не распутав остальные элементы системы.

Однако рискованная игра Путина направлена на то, чтобы в полной мере воспользоваться тем впечатлением, которое сложилось на всем Ближнем Востоке после сентября 2013 года — неспособность г-на Обамы осуществить обещанные действия в ответ на нарушение режимом Асада «красной линии» и использования им химического оружия является доказательством того, что влияние Соединенных Штатов идет на спад. Трудно найти кого-либо в этом регионе, кто поверил бы в способность или желание Соединенных Штатов оказывать сегодня решающее влияние на результаты происходящих в регионе процессов. Тем временем г-н Путин пытается сблизиться с расположенными там традиционными союзниками Соединенных Штатов — с Израилем, Саудовской Аравией, Турцией и Египтом.

Российский президент поддерживает динамичные и функциональные отношения с Биньямином Нетаньяху, израильским премьер-министром, а также с Мухаммедом бин Салманом, заместителем наследного принца Саудовской Аравии и влиятельным человеком, действующим за королевским троном. Судя по всему, г-ну Путину удалось создать общество взаимного восхваления властных правителей (после продолжавшегося восемь месяцев разрыва), вместе с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом и Абдул-Фаттахом аль-Сиси, бывшим фельдмаршалом, а ныне президентом Египта. Кроме того, г-н Путин пытается добиться того, чтобы оба они сгладили свои противоречия. Он также предложил взять на себя оказавшуюся вакантной после отказа Соединенных Штатов роль посредника при заключении сделки между Израилем и палестинцами — в основном все это лишь риторические фразы, но, кроме того, еще одно свидетельство неудачи г-на Обамы.

В целом успехи г-на Путина на Ближнем Востоке выглядят невероятно хорошими, и хотя его достижения являются, судя по всему, эфемерными, они тем не менее выводят из равновесия Соединенные Штаты. Вопрос в том, в какой степени серия тактических успехов, явно достигнутых за счет ослабления позиции Соединенных Штатов, будет выглядеть как стратегия. Немногие верят в то, что Россия, пытаясь одновременно установить партнерские отношения с шиитами и суннитами, или с Израилем и Ираном, сможет создать прочный и надежный альянс в регионе, где она всегда была помехой и препятствием. Однако вот что говорит по этому поводу высокопоставленный турецкий чиновник, занимающийся вопросами России и Ближнего Востока: «Если кто-то подносит тебе хорошее блюдо, то глупо от него отказываться».